Оруженосец - Страница 104

К оглавлению

104

— Чего это я… — вяло бормотнул Гарав и спросил: — Это ТОТ САМЫЙ?! Из древних времён?!

— Древних… — Фередир не то икнул, не то хихикнул. — Когда он пропал без вести, Нуменора ещё не было… Правда, Эйнор?

Рыцарь только рукой махнул. И с какой-то нелепой надеждой — или страхом? — спросил:

— А тебе это не приснилось, Волчонок?

Гарав честно подумал над этим. И со вздохом пожал плечами:

— Не знаю.

Эйнор ещё какое-то время смотрел на него. Потом встал и скомандовал:

— Собираемся. И так задержались.

Мальчишки стали ускоренно сворачивать маленький импровизированный лагерь. Что ни говори, а у двоих это получалось намного быстрей и слаженней, чем у одного. Наблюдая за их вознёй, Эйнор подумал: «Что ж, видимо, Волчонок теперь и правда от меня никуда не денется. Ну и к лучшему, хороший он парень. И будет хорошим рыцарем».

— Мы едем в Зимру, — сказал Эйнор, затягивая подпругу Фиона. Фередир поднял голову от щита, который крепил в чехле на конском боку. Гарав спросил равнодушно:

— В Раздол не поедем?

— Нет, — покачал головой Эйнор. — Прости, Волчонок. В Зимру.

— Мне-то что, — так же равнодушно сказал Гарав, вскакивая в седло. Разобрал поводья. — В Зимру — так в Зимру… — И закончил по-русски: — Н-но, холера!

Эйнор улыбнулся:

— Не грусти. Ты ещё побываешь в Раздоле, Волчонок.

— Зачем он мне? — удивился Гарав. Эйнор не стал отвечать, а спросил о другом:

— Ты ведь пишешь. А говорил, что неграмотный. Это письмо твоего народа?

— Да. Моего народа, — кивнул Гарав и чуть пришпорил Хсана. Тот вынес его вперёд — туда, где тропка из рощ уводила в луга. Там он остановил коня, развернул его и вытащил меч, вскинул в руке к солнцу. Эйнор и Фередир остановили своих коней. Гарав встал в стременах и застыл, подняв лицо и руку с мечом. Солнце вспыхнуло искрой на остром кончике клинка, и по нему вниз побежали алые молнии кардоланского узора. — Садрон — верный, — сказал Гарав.

notes

1

Песенный текст группы «Тамлин».

2

В указанный период — середина Третьей Эпохи — пространство между Мглистыми горами, Эттенблатом, Северным нагорьем, Голубыми горами и по линии устье Барандуина-Мория было на 70–80 % занято лесами, подобными знаменитому Вековечному лесу (который, собственно, и есть остаток тех, древних лесов!). В частности, лес полностью покрывал Хоббитанию — в те времена почти незаселённую территорию. (Древень в «Двух твердынях» говорит Мэрри и Пину: «В те давние времена отсюда (в смысле — от Фангорна) до Лунных гор тянулся сплошной лес, а это была всего лишь его восточная опушка…») То же можно сказать и о населении. Точных указаний нет, но мне думается — если исходить из обычных средневековых пропорций, — что к 850 г. Третьей Эпохи Арнор населяло примерно около миллиона человек. В описанный же мной период население Артедайна составляло примерно 200–250 тысяч, Кардолана — 100–150 тысяч и Рудаура — 80-100 тысяч человек. Из общей численности населения земель бывшего Арнора чистокровных нуменорцев было в целом не более 50 тысяч человек. Связано это с тем, что в 865-1350 гг. Третьей Эпохи (по свидетельству самого Дж. Р. Р.) между всеми тремя княжествами происходили постоянные стычки за право владения Буреломным Угорьем, Пригорьем и Эмон Сул. Вдобавок к этому примерно с 1100 г. в эти распри стали постоянно вмешиваться холмовики Эттенблата, а с 1275 г. — и чародейский Ангмар.

3

Песенный текст группы «Тэмлин».

4

Garaf (синдарин) — волк.

5

Скажи, ты говоришь на северном? (У Дж. Р. Р. Толкиена нет разработанного словаря северян-бьёрнингов или роханцев. Не нашёл я его и на толкинистских сайтах. Поэтому мне пришлось воспользоваться для передачи языка Людей Сумерек — в начале Третьей Эпохи общего для всех живущих к востоку от Мглистых гор — искажённым саксонским диалектом древнегерманского. Тем более что, по признанию самого Толкиена, он во многом «писал» роханцев, бьёрнингов и жителей Дола с англо-саксонских завоевателей Британских Островов. — Прим. авт.)

6

На общеупотребительном синдарине «рахан» — всадник, «носс» — племя (так послышались Эйнору слова «рашн» и «Москоу».) Получилась бессмыслица — «племя всадников». Такого народа не существовало в середине Третьей Эпохи. Хотя ирония ещё и в том, что на каких-то пятьсот лет позже Пашка был бы, наверное, принят по этим словам за роханца, плохо знающего синдарин.

7

Имя «Павел» Эйнор воспринял как «пай э нел» — «тринадцать», что, конечно, вызвало у него удивление непредусмотрительностью родителей Пашки.

8

Откуда ты? Северянин, из Эсгарота? (синдар.)

9

Нет… (синдар.)

10

Это Кардолан…

11

Тут не Ангмар, тут Кардолан.

12

Ешь.

13

Рыцари Ордена Святого Храма (в просторечье — тамплиеры, храмовники) были предметом множества шуток с сексуальным подтекстом. Обыгрывался даже их герб — два рыцаря на одной лошади, означавший обет смирения и бедности. О нём шутили: «Ну, эти храмовники даже на лошади ухитряются…» Следует сказать, что большинство слухов о половой распущенности храмовников и их склонности к извращениям были многократно преувеличены. Большая их часть была специально «выброшена в массы» по приказу короля Франции Филиппа IV Красивого, которому нужен был повод для расправы с орденом — король завидовал огромным богатствам тамплиеров.

14

Песенный текст группы «Тамлин».

104